КиноПоиск представляет интервью с режиссером картины.
Наверняка многие ваши фанаты были удивлены, узнав, что ваш новый проект — документальный фильм о группе The Doors. Это была ваша инициатива?
— Нет, это был один из тех проектов, который сам тебя находит. В 2008 году со мной связался Дик Вульф, продюсер сериала «Закон и порядок», для которого я снимал несколько эпизодов, и спросил, не хочу ли я поучаствовать в качестве режиссера в документальном фильме о группе The Doors. Как только он сказал «The Doors», я сразу же согласился. Увидев уже отснятый материал, я понял, что не зря принял приглашение. Я знал, что история группы очень драматичная, и единственный способ сделать стоящую картину — изобразить ее участников именно так, как я задумал. Моей целью было рассказать их историю как можно достовернее, не фантазируя и не приукрашивая. В то же время картина должна была оставаться напряженной. Не имея сценария, мне пришлось искать сюжет в уже имеющихся материалах. В результате получилось не совсем документальное кино, оно получилось очень эмоциональным и в некотором роде даже сюрреалистичным.
— Создание документального фильма сильно отличается от художественной ленты. Расскажите, как проходил рабочий процесс.
— Да, действительно, подход существенно отличался. Работая над предыдущими картинами, я уединялся на несколько месяцев у себя в офисе и писал сценарий. Все правки и изменения обсуждались только между мной и компьютером. И только по завершении чернового варианта я показывал его жене или кому-то еще. Однако, приступив к работе над «The Doors», я осознал, что спрятаться мне негде. Текст приходилось писать ночами. После всех правок фильм прогоняли и обсуждали, что нужно переделать. Поэтому весь процесс создания был на виду, на публике. С самого начала я проникся доверием к сценаристам, поэтому принял эту схему как должное.
— Почему фильм называется «When you’re strange»?
— На мой взгляд, быть чуждым — это своего рода исключительность. И это понятие очень подходит группе. Такое название подразумевает постоянное изменение, течение. У них не похожая ни на что музыка, это очевидно. Странная, но в хорошем смысле.
— Вы актер, сценарист, режиссер и писатель. Какой опыт был наиболее ценным при работе над документальным фильмом?
— Любой опыт полезен. Делая документальный фильм, ты стараешься создать единую картину из кусочков. Я решил сделать ленту в повествовательном стиле и выбрал Джима Моррисона главным героем. Я старался понять его как можно глубже, но это было нелегко, учитывая, что мы с ним не были знакомы. Не знаю, что он чувствовал и чем он жил. Но для создания картины мне необходимо было ощутить его, чтобы я мог сопереживать. Для начала я прочел книгу «Никто из нас не выйдет отсюда живым», но не мог поверить, что она на сто процентов достоверна. В ней Джим представлен как человек, вставший раз и навсегда на путь стремительного саморазрушения. Джим был художником, творцом. Как-то я ужинал у его сестры Анны и завел речь о его пристрастии к алкоголю. Мне хотелось узнать, с чего это все началось. Из-за чего некоторые его родственники чуть не подрались со мной, страстно утверждая, что он был алкоголиком и что это болезнь, а не то, что человек добровольно выбирает. Это было для меня открытием: я понял, что Джим всю свою жизнь боролся с этим, но старался заглушить боль и пустоту, поэтому проигрывал. Робби Кригер (гитарист The Doors — Прим. КиноПоиска) рассказывал мне, что после второго возвращения группы на сцену Джим никогда не показывался, он постоянно пил. Как будто он хотел приглушить свои ощущения или хотя бы изменить их кардинально.
— Идея привлечь Джонни Деппа в проект пришла с самого начала?
— Да. Мне нужен был человек из более молодого поколения, но в то же время способный искренне и правдиво передать историю. Идея использовать для фильма только реальные записи была увлекательной и одновременно пугающей. Из-за этого нужно было очень бережно писать закадровый текст, чтобы заполнить дыры, для которых не было материалов. Я чувствовал, что кто бы ни был рассказчиком, он должен будет привнести что-то свое в историю. Джонни постоянно был у меня на уме. Мне нужен был человек, рассказу которого веришь. Но как много рассказчиков могут этим похвастаться? Как правило, большинство из них создают только фон, не более. Когда Джонни впервые пришел ко мне, он сразу же сказал: «Я видел фильм и слышал черновую озвучку. Позволь мне пойти другим путем. Я не буду переписывать текст, но прочту его по-другому». Я согласился. Он присылал мне диски со своими записями. Каждую строчку он записывал не меньше пяти раз. Искал разные значения и ритм. Это было невероятно. Он столько сил и души вложил в эту работу, привнес в картину некую интимность. Мое восхищение его талантом стремительно выросло после совместной работы.
— В фильме Джим Моррисон представлен более человечным, не таким скандальным и публичным, как все привыкли его видеть. Ведь он был возведен миллионами фанатов в ранг божества. Вы сами считаете себя фанатом группы, или необходимо быть беспристрастным, чтобы снять максимально достоверный фильм?
— Я очень люблю их музыку, но не могу назвать себя фанатом. Перед началом работы я многого не знал об их творчестве. Инстинктивно я понимал, что смогу рассказать их историю в другом ключе, нежели это делалось раньше. Те кадры, что я просматривал в одиночестве в монтажной комнате, оживляли всех участников группы. Это помогло мне донести до зрителя героев картины со всеми их противоречиями, именно этого я и добивался. Просматривая материалы, я обратил внимание на то, что Джим очень часто смеялся. Особенно мне запомнилась сцена, которая произошла во время съемок HWY. Съемочная группа проходила в пустыне мимо семьи, которая разбила там лагерь. И Джим начал танцевать с группой детишек. Удовольствие на его лице было настоящим, он веселился как ребенок. Такие моменты вдохновили меня и укрепили желание показать Джима с другой стороны, ведь он был живым и ранимым человеком. Того же эффекта я старался добиться с Робби, Джоном и Рэем. Меня поразила их безграничная любовь к Джиму. Их совершенно не беспокоило то, что все внимание было направлено на него. Все они говорили мне, что знакомство и работа с Джимом — самое яркое впечатление, которое было в их жизни.
— Как вы относитесь к замечаниям, что фильм выставляет Джима Моррисона в нелестном свете?
— Моей целью было показать участников группы как можно реалистичнее и правдивее. Очень много выдуманного, приукрашенного и мифического говорилось о группе. Но я два года посвятил изучению материалов, связанных с ней. За это время все участники группы — Джим, Рэй, Джон и Робби — открылись для меня с новой стороны. Честность и правдивость — единственное, что имеет значение. Джим Моррисон интересен мне в первую очередь как человек, а не бог или дьявол. Он был живым, он дышал и страдал. И только показав его таким, я мог выразить, как сильно был впечатлен этим человеком.
— Очень много нового можно узнать из вашего фильма, но Джим Моррисон все равно остается загадкой…
— Именно к этому я и стремился — сделать акцент на том, что никто по-настоящему не знал его. Наверное, единственный человек, который мог пролить свет на личность Джима, — Пэм Корсон, его девушка. Но, к сожалению, она умерла спустя четыре года после его смерти. Она настаивала на том, чтобы он обратился к психиатру, но он прошел всего один курс. Джим, безусловно, был очень сложным человеком. Я старался изобразить все стороны его многогранной личности. Он бывал неотесанным пьяницей, блестящим писателем, харизматичным актером и в то же время ребенком.
— Действительно ли Джим уходил из группы? Вы узнали об этом от остальных участников?
— Да, действительно, Джим пытался избавиться от клише рок-звезды. Слава очень сильно влияет на людей. Думаю, он не ожидал такой популярности, но принял ее подготовленным, когда она оглушила его. Он очень быстро создал образ Джима Моррисона, и этот образ стал очень успешным. Он был очень умен, обладал талантом бизнесмена или рекламщика, но в то же время оставался артистом. Он создал идола, которому поклонялись миллионы. До него никого похожего не было. Элвис Пресли, которого Джим боготворил, был очень энергичным и сексуальным, но он никогда не читал Ницше и не писал таких стихов.
— На ваш взгляд, уход из группы был попыткой выжить?
— Не уверен в этом. Я знаю, что Пэм уговаривала его покинуть группу и сконцентрироваться на поэзии. Она хотела завести семью. Но он этого не сделал. Думаю, на него сильно повлияли отношения с отцом — тот не верил в талант сына, и Джим отвернулся от семьи и стал искать признания у публики. А ведь когда он начинал, ему было всего 17 лет.
— Что больше всего поразило при работе над картиной?
— Я очень многое вынес для себя после этого проекта. Больше всего меня поразила приверженность участников группы своему творчеству. С самого начала карьеры и до конца они несли в нем некую целостность, единство. Они создавали только ту музыку, которая нравилась им самим. Для меня, как для независимого режиссера, это напоминание очень многое значит, ведь не все создается ради денег. Единственное, ради чего стоит жить — бороться за то, во что веришь.
— Чему-нибудь вас этот фильм научил?
— Многому, конечно. Но в первую очередь я понял, что значит музыка The Doors для их фанатов. Каждый человек воспринимает их творчество как собственность, как что-то очень личное. И очень ревностно относится к любому, кто пытается вторгнуться в этот мир. Это мир The Doors, особенный и ни на что не похожий.
— Над чем вы сейчас работаете?
— У меня на данный момент лежит два сценария: комедия под названием «Lost in blue» и криминальный триллер Lighthouse road — оба проекта очень интересные. Но процесс создания, наверно, займет несколько лет.