— Как вы полагаете, чем обусловлен интерес российских зрителей к французскому кинематографу?
— Этот интерес российский зритель проявляет уже на протяжении 60 лет, с момента окончания войны. Жители Советского Союза не были знакомы с американским кино, и зачастую зарубежный кинематограф на территории вашей страны был представлен именно французскими фильмами. Другая причина в том, что многие французские актеры приезжали в Россию, чтобы лично представить здесь свои картины. Очень часто российская пресса тепло принимала наши ленты и наших актеров, а их визиты широко освещались. Также существует давняя традиция взаимодействия между французскими и русскими кинокомпаниями. Французы и русские легко находят общий язык, и нам комфортно работать вместе. С художественной точки зрения мы хорошо понимаем друг друга. Я склоняюсь к мысли, что публика чувствует это. Многие российские режиссеры получали финансирование от Франции: Михалков, Лунгин, Кончаловский, Сокуров, Бодров. Это своего рода культурный и художественный обмен. В Париже всегда существовало и существует несколько кинотеатров, где показывают русские фильмы. У них есть постоянные посетители, которым это интересно. Я думаю, что нас ждет активизация процессов культурного обмена.
— Значит ли существование традиции культурного взаимодействия, что у французских и российских фильмов много общего?
— Я считаю, что и во Франции, и в России кино отображает аспекты существования человека и общества в целом. Например, я легко могу отличить российский фильм, и не только по языку, на котором говорят актеры — он несет сильный эмоциональный заряд. И я думаю, что российской публике очень легко определить французское кино с первых же секунд просмотра, и не только по пейзажам Парижа или провинциальных городов. Если мы будем сравнивать киношколы наших стран, то, безусловно, обнаружим массу отличий. Политический и исторический аспекты развития российского кинематографа определяют его особенности, вполне естественно, что наши фильмы разные. Когда я говорю, что французы и русские хорошо друг друга понимают, я имею в виду, что мы смеемся над одними и теми же вещами, и одни и те же вещи нас заставляют плакать. Но и смеемся, и плачем мы по–разному.
— Почему вы включаете в программу фестиваля лишь те фильмы, которые выходят в прокат на территории России?
— Мы всегда интересуемся у российских дистрибьюторов, хотели бы они включить в программу фестиваля фильмы, которые они уже приобрели. Приобретая тот или иной французский фильм, они уверены, что он будет интересен русской публике. Если бы мне довелось делать эту подборку, то я бы, наверное, выбрал какие-то другие фильмы. Но я не русский, и я не так хорошо знаю российский менталитет и вкусы российской публики.
— А у вас лично есть какие-то предпочтения? Что вам нравится в программе?
— Мне очень сложно выделить какие-то фильмы, потому что я являюсь официальным представителем Unifrance. Если я начну говорить, что какая-то картина мне нравится больше, то у меня появится много врагов. Вы улыбаетесь, а значит, понимаете, что мне трудно ответить на этот вопрос. Я бы не хотел нажить себе врагов.
— Да, это было бы очень печально. Вы говорите о вкусах российского публики, но разве киношедевры не интернациональны? Вы действительно полагаете, что для французов и русских есть разные «хорошие фильмы»?
— Когда я смотрю русские фильмы, я, безусловно, отличаю шедевры. Я не хочу сейчас говорить о современном российском кино, но, например, картины Эйзенштейна являются шедеврами. Или «Изгнание» Звягинцева. Этот фильм сделан из ничего, но в нем так полно отражены человеческие чувства!
— На конференция прозвучала цифра 35 процентов — именно такова доля французских фильмов на французском рынке. Каким образом удается удерживать такой высокий показатель?
— Мы производим много фильмов, и французская публика очень любит именно свое национальное кино. Ежегодно во Франции появляется около 10—20 новинок. В прошлом году около 18 или 19 французских фильмов вышли на экраны, и они сразу же завоевали симпатию зрителей.
— Насколько они прибыльны?
— По-разному. Есть фильмы, которые приносят большую прибыль, есть те, что едва покрывают расходы на производство, а есть и убыточные проекты. Но даже если фильм не имел огромного успеха, вы можете получить прибыль от продажи DVD и телевизионных показов, трансляций. То есть уже после показа фильм может окупить себя.
— Мне недавно сказали, что у нас лишь 5—6 процентов фильмов окупаются на самом деле. А у вас как обстоят дела?
— Не могу называть точную цифру, но она больше. Есть фильмы, которые на протяжении 30 лет приносят прибыль своим создателям, права на которые покупают каждые 2—3 года.