Клубы, рестораны, развлекательные центры

Наверное, было бы немного страшно находиться в одной комнате с самым настоящим злодеем из фильма про Джеймса Бонда, если бы это не был невероятно обаятельный и харизматичный Хавьер Бардем. В отличие от прошлого интервью КиноПоиска с актером, посвященного фильму «007: Координаты „Скайфолл“», в этот раз атмосфера была очень формальной, и Хавьер сразу сказал, что не чувствует себя здесь к месту.

Он постоянно смеялся и настраивал беседу на веселый лад, активно жестикулируя и изображая различных злодеев предыдущих фильмов о Бонде. В нашей новой беседе Хавьер рассказал об ужасных прическах Антона Чигура и Сильвы, о стеснении разговаривать на английском с Джуди Денч, о том, что он понятия не имел о сюжете ленты Терренса Малика, в котором снялся, и о многом другом.

Читайте — и вы увидите Хавьера Бардема таким же, каким увидел его КиноПоиск, а именно забавным, непосредственным и знающим толк в своем деле.




— Вы уже рассказывали, что выросли на фильмах о Джеймсе Бонде, но не назвали тогда своего любимого злодея!

— Нет?! Это Челюсти! С зубами который. (Показывает на себе и смеется.)

— Почему именно он?

— Потому что мне показалось, что он хороший парень. Смешно, я смотрел на его лицо, а оно у него было красивое такое, но играл он злодея. Я не знаю, мне показалось, что с таким лицом он должен быть хорошим человеком.

— Если принимать во внимание, сколько в бондиане было сыграно злодеев, то насколько сложно в таком изобилии найти своего собственного, оригинального?

— В нашем случае игра была четко расписана. Она и физическая, и эмоциональная. Надеюсь, в ней вы увидите много цветов. Нужно держать фокус на том, что у нас есть, а не оглядываться назад. У Сэма была потрясающая идея о том, как достичь идеального героя. И я ему в этом доверяю. Он, несомненно, знает, что делает.

— Каково было погружаться в ум антагониста Джеймса Бонда?

— Весело! Я находился где-то между фантазией и реальностью. Образ злодея в фильмах про агента 007 обычно позволяет взлетать немного выше, но в какие-то моменты нужно возвращаться на землю. Такие комбинации дают пространство актерскому креативу в создании персонажа.

"Я посмотрел „Лунного гонщика“, когда мне было 11—12 лет"

— Когда вы увидели самый первый фильм о Бонде?

— Я посмотрел «Лунного гонщика», когда мне было 11—12 лет. Мы пошли в кино с отцом, он был большим фанатом фильмов о Джеймсе Бонде. Ему очень понравилось, а я сразу стал пересматривать все части.

— Когда я ходила в кино на бондиану, то наблюдала за мальчиками, которым не терпелось увидеть девушку Бонда...

— Со мной было то же самое, особенно в 11 лет.

— Представляли себя с ними? Или, может, влюблялись?

— Нет, но это было частью пакета «Джеймс Бонд»: бондовский злодей, девушка Бонда, хорошие машины, мартини, места.

— Хорошая жизнь.

— Очень хорошая жизнь.

— А то, что вас сделали блондином, было первоначальной частью плана?

— Нет, было много разных вариантов на тему внешности и имиджа. Мы обсуждали, экспериментировали, у нас было много времени и никакого давления. И в результате получился вот такой герой. Вы поймете, почему мы решили сделать злодея блондином. Внешность злодея не должна быть просто тем, как он выглядит. Она должна рассказывать его историю.




— После фильма «Старикам тут не место» вы должны были почувствовать себя свободно и уверенно в данной роли.

— (Хавьер начинает наиграно дрожать. Но, как оказалось, не от того, что сам испугался от воспоминаний об Антоне.) Боже мой, какая же ужасная у меня там была прическа! Когда узнал, что фильм снимают Коэны, сразу согласился, а они направили меня к стилисту и дали ему несколько наставлений о том, что должно получиться. Парикмахер там что-то сделал, и вот мне дали зеркало. Я повернулся к братьям. Один из них даже упал на пол. (Смеется.) Я сразу задался вопросом: что такое? Посмотрел в зеркало, а там… Ну такое дерьмо! Но какая же гениальная идея! Вот она, моя прическа, которая рассказывает историю. Все продумано, все должно быть на своих местах. Прическа с острыми линиями, прямо как герой.

— А какая же реакция была в этот раз, когда вы увидели себя блондином?

— Снова дерьмо. (Смеется и закрывает глаза рукой.)

— Как вы думаете, почему Американская киноакадемия не дает и даже не номинирует на «Оскар» фильмы бондианы последних лет?

— Если фильм развлекает людей, его обычно не воспринимают серьезно, не смотрят на таланты и на то, как потрясающе лента сделана.

— На пресс-конференции вы заметили, что в этом году бондиане исполняется 50 лет, поэтому злодей должен быть особенный, а потом сказали, что он должен сочетаться с историей. Не могли бы рассказать немного об этом? У вас есть цель достичь чего-то в амплуа противника агента 007?

— Я же должен что-то говорить, когда мне нельзя разглашать абсолютно ничего. Так что я придумал вот эту идею, что-то в ней правда. Все это очень сложно (Начинает устало смеяться.) Но все это правда, что в «Скайфолле» должны быть элементы, напоминающие о том, что он выпущен к 50-летию, элементы, которые будут собирать все воедино. Злодей будет напоминать вам о многих вещах, всех этих цветах, чертах. Через 50 лет хочется, чтобы все фильмы, которые остались в прошлом, вернулись. Но мой персонаж получился уникальным, единственным в своем роде. Сильва — это Сильва. Но в нем может быть привкус чего-то еще.



— Чувствуете давление из-за годовщины?

— Нет. У меня и так давления было предостаточно. Нужно было говорить по-английски перед Джуди Денч, а это еще как много давления.

— Если сделали это, теперь способны на все.

— Конечно! Я говорил с ней, и она смогла меня понять, это уже очень много.

— Предпочитаете играть хорошего парня или плохого?

— Я не смотрю на это так, предпочитаю просто играть людей. Персонаж, в котором как раз было меньше всего человечности, — это Антон из «Старикам тут не место». Идея там была больше символичной. Он был таким, каким задумали его Коэны, таким, каким он был описан в книге. И меня эта роль привлекла, во-первых, вызовом — я хотел проверить, смогу ли я сыграть его. Во-вторых, тем, как Антон дошел до этого — я разбирался в его судьбе, в его тяге к насилию. Надо было создать что-то логичное в пределах рамок, которые мне поставили. Все сработало по многим причинам. Мне нравится играть людей в маске, под которой должно быть понятно, что же это за человек. И, надеюсь, в Сильве вы это увидите.

— Есть что-то, что вам нравится в мире Бонда? Машины, женщины?

— Я не умею водить, у меня нет прав. Я ведь не живу в Лос-Анджелесе, так зачем они мне?

— Как бы вы сопоставили свою нынешнюю карьеру и те мечты, которые были у вас в молодости?

— (Долго думает.) Не думаю, что когда-нибудь думал об осуществлении своей мечты. Я просто шаг за шагом совершенствовался. Моя мама — актриса, а дядя — режиссер, дед — актер, братья и сестры — актеры, так что был ли у меня другой выбор? Всегда думал, что работа актера нереальна. Я бы, конечно, хотел появляться в таких проектах, как бондиана, в фильмах Терренса Малика. Но не думал, что все так обернется, а раз обернулось, я просто делаю работу, а не обдумываю, как же дошел до этого. Я не верю в успех, не верю ни во что, а просто делаю работу. Это важно для моей семьи.

"Мне нравится играть людей, на которых одета маска"

— А о чем будет новый фильм, сделанный с Маликом?

— Смешно, потому что, во-первых, я не могу об этом говорить, а во-вторых, я сам не понял. (Смеется.) Очень сложно сказать. Я не знаю, о чем фильм. От меня это ничего не зависит, я всего лишь знаю, каково с ним работать, и это удовольствие. С Терренсом это происходит так: я прихожу, мне дают небольшой текст, который примерно говорит, о чем фильм, но это необязательно потом так и будет. Тебе примерно говорят, кто ты есть в этом фильме, ставят перед тобой камеру, потом выпускают на улицу и говорят: «Охоться!» (Смеется.) Для меня это непривычно, потому что я люблю сначала сделать домашнее задание, репетируя, вникая. Терренс — настоящий волшебник, он колдует на площадке. Вот так все и получается.

— Сегодня показали лишь немного отрывков из новой ленты о Бонде, и по ним непонятно, какой же все-таки Сильва.

— Пам-парам-рам! (Начинает петь и смеяться.) Хороший вопрос.

— Хорошо, тогда посмотрим в октябре. Что вам нравится из мужских хобби?

— На машине я не езжу, зато играю в регби.

— Продолжаете играть?

— Нет, я уже старый для этого.

— Может, есть взрослая команда?

— Я иногда играю здесь и там. Раз, может, два в году. Играю с друзьями. Они знают, кем я работаю, так они терпеливы к моей игре. Просто кричат мне: «Ну ладно, беги, беги». И ждут. Мне нравится футбол. Мы играем против Италии в пятницу.

— А шикарные костюмы вас привлекают?

— О, нет, мне не нравится ничего подобного. Моя цель — работа. В эти времена возможность работать — роскошь. Каждый раз, когда работаю, стараюсь себя настраивать так, как будто это мой первый большой проект.